Оля Кройтор принадлежит новейшему поколению художников, и это, как правило, означает, что внимание к такому искусству родственно связано с понятием будущего. При этом ее выставку составляют несколько десятков бумажных коллажей, где соседствуют динамичные графические линии и фотографические вырезки из газет 70-80-х годов.
Зернистые снимки содержат многие атрибуты позднесоветской реальности, хотя и не отсылают напрямую к образам и инструментам идеологической пропаганды. Однако именно по этой причине на сцене размером с простой лист бумаги разворачивается все еще актуальная историческая коллизия утопического миростроительства – многовложенные путешествия утопической формы в ее содержание и обратно.
Геометрия коллажей неизбежно взывает к духу советского авангарда, все аспекты которого вернулись прямиком из будущего. Конструкция его философии и искусства была продиктована утопией, которая воплотилась бы через революционное воспроизведение в жизни новых авангардных форм. Наступившие впоследствии 70-е годы составили не менее грандиозный контрапункт амбициозному проекту, когда невоплощенная идея парадоксальным образом все же укоренилась в советской цивилизации. Нехватка совершенства ее материальности заполнила пазухи бесконечно отложенной потенциальностью. Утопия изменила изначальную природу, утратив точную пространственно-временную форму и получив взамен пронзительное содержание. Так соединение двух образных систем вызывает производительный и нежный конфликт. Авангардные линии превращаются в схематические, указывающие на неявные, невидимые, но тем не менее кульминационные точки в документах ностальгически равномерной повседневности.
Как было сказано в самой гуще отображенного в фотографиях времени: «Жизнь кратка, а искусство долго // И в схватке побеждает жизнь». Эти слова, как и фотовырезки, важно вынести из контекста. Но не для того, чтобы предъявить их скрытый смысл, а чтобы увидеть внутреннюю причину самого их появления.
Максим Крекотнев